У нашей нации праздники бывают всего два раза в году.
Получается, что мы очень трудолюбивый, старательный народ. Поскольку целый год мы несём на себе всю тяжесть жизни, трудную работу и только дважды, сбросив с себя эту ношу, отдыхаем.
Даже повидаться и пообщаться с друзьями-товарищами, с родными-соплеменниками у нас якобы нет времени. И как ни увещевают нас муллы: «Не гонитесь за добром! Не гонитесь за богатством!», мы якобы их не слушаем. (У нас и к пятнице никакого внимания нет: никто не чувствует, что это праздничный день; наш народ не одевается в новые одежды в честь пятницы, как русские по воскресеньям; этот день отличается от других дней недели только тем, что татарские лавки закрыты. Все остальные мусульмане, кроме лавочников ( про склады я не говорю), по пятницам работают).
У наших русских соотечественников праздники на каждом шагу. Они так же, как воскресения, под самыми разными названиями каких только праздников не празднуют. Когда юморист говорит: «В году 365 дней, из них 300 дней русские празднуют, а 65 дней работают», то это почти что не шутка.
Из этого следует, что русские ленивый народ, который всю жизнь проводит в веселье, а наш народ веселью, праздности и отдыху не придаёт никакого значения и внимания. Так если мы много работаем, а они много гуляют, они же должны отставать от нас!
На самом деле почему-то не так; мы всё время позади, всегда бедны, всегда ниже. Мы копаем колодец иглой, русские – машиной. Мы запрягаем лошадь, они – локомотив. Они летают на воздушном шаре, мы, обвязавшись банным мочалом, машем руками. Если они на жизненном пути готовятся сообща тащить воз, то все тянут вперёд; мы все тянем в разные стороны и вертимся на одном месте. Если некоторые сознательные из нас пытаются идти вперёд и двигать воз, то их ноги спутываются какими-то запутанными корнями под названием «чалма», и они падают. Русские свои войска, которые предводительствуют их национальным духом, т. е. своих шакирдов, кормят вкусной и изысканной едой, поят редкими шербетами, мы забиваем желудки этих войск мышьяком, битым кирпичом, дохлыми мухами, тараканами и кошачьими хвостами. По-нашему, были бы желудки набиты, а чем – всё равно!
Мы всё делаем наоборот: зимой запрягаем телегу, летом – сани; увидев, что они едут по воде на лодках, мы пытаемся ехать на лодке по сухой земле и поднимаем вёслами пыль.
Если нам на жизненном пути встречается большая вода, мы стелем на воду намазные коврики и чапаны, а они строят мосты из железа.
Мы никогда не снимаем старую, испачкавшуюся, грязную одежду. Оттого вшивеем, сидим на дороге и выбираем из швов и резинок в штанах вшей: опять отстаём. Они каждую неделю и даже каждые два дня меняют одежду.
Но мы никогда не сидим без дела, весь год работаем и работаем. А что же они делают? Они, по словам юмориста (человека, который смешит) до 300 дней празднуют. На своих праздниках смотрят комедии про нас и вдоволь смеются; насмеявшись, не обращая на нас никакого внимания, 65 дней работают. А что мы делали? Мы целый год, как медведь гнул дугу, работали. То есть мы под видом работы 365 дней играли и наигравшись отдыхаем. У нас и работа смехотворна, и праздники наши один смех. Мы не имеем права на праздник.
Праздником, по большей части, называется память о прошлом успехе и поздравление с этим успехом. У нас с одним поворотом колеса нельзя говорить о движении вперёд, нельзя себя поздравить с тем, что мы ушли далеко вперёд.
Ладно. Сегодня праздник. Не пристало мне предаваться таким горестным мыслям, да и читателю невесело. Пожалуйте на угощение мясом жертвенного барана! Поздравляю вас с праздником – с гаитом!
Перевод В.Думаевой-Валиевой
(Из сборника: Избранное/Габдулла Тукай; Перевод с татарского В.С.Думаевой-Валиевой. — Казань: Магариф, 2008. — 223 с.)