Фаттахов Лотфулла Абдульменович – художник

 Лотфулла Фаттахов
(1918-1981)

 

Я хочу рассказать о своем отце Лотфулле Абдульменовиче Фаттахове. Он
был известным казанским художником – живописцем и графиком, одним из
ведущих мастеров изобразительного искусства Татарстана. Л.А.Фаттахов
– единственный из татар-мишарей (сергачских), достигших таких высоких
званий и наград: лауреат Государственной (Сталинской) премии СССР,
лауреат Государственной премии ТАССР им. Г. Тукая, Кавалер ордена
Трудового Красного Знамени, заслуженный деятель искусств РСФСР,
народный художник России.

Несмотря на то, что творчество художника развивалось и достигло
расцвета на земле Татарстана, в Казани, он, будучи выходцем из
Сергачского района Горьковской области, любил ездить в родную деревню и
писал картины, прославляющие его малую Родину. Широко известны «Свежие
срубы», «Сабантуй», «Пути-дороги», «Хлеба созрели». Эти картины, наряду
с такими работами, как «Подписание В. И. Лениным Декрета об образовании
Татарской АССР» (в соавторстве с Х.А.Якуповым), «Комиссар Мулланур
Вахитов», «Утро секретаря райкома», серия иллюстраций к татарским
народным сказкам и др., вошли в золотой фонд изобразительного искусства
России и Татарстана. Большинство из них хранится в фондах
Изобразительного музея Татарстана. Немало картин выставлено в галереях
Москвы, других городах и странах.

Лотфулла родился в деревне Анда Сергачского района Горьковской области
27 сентября 1918 года в семье крестьянина-середняка. Его род происходил
из служилых татар-мишарей. Лотфулла и три его брата рано остались без
отца, солдата Красной армии, погибшего в годы гражданской войны, а
затем, в голодный 1926 год, умерла и мать Шахида. Сирот кормили добрые
односельчане. Они вспоминали, что маленький Лотфулла отличался от
других детей тем, что безудержно рисовал, причем везде, где придется.
Особенно любил «пачкать» углем белые стены печей, за что его сильно
наказывали. Однако это не могло остановить порывы его творческих
желаний. Другим любимым занятием маленького Лотфуллы (в детстве его
звали уменьшительным именем Ныпа) было сочинение стихов и рассказов.
Свои произведения и рисунки он послал в Казань, в татарскую пионерскую
газету «Пионер калэме». Их публикация так воодушевила 13-летнего
Лотфуллу, что он решил идти в Казань, чтобы продолжить там учебу.
Мальчик шел в незнакомый город пешком, с котомкой за спиной, в калошах,
подвязанных веревками, без денег. Его путь пролегал через русские,
чувашские, татарские деревни, жители которых подкармливали мальчика и
показывали ему дорогу. В незнакомом городе, в Казани, где у него не
было ни родных, ни друзей, Лотфулла разыскал в Новотатарской слободе
школу № 13 и попросил у директора разрешения учиться в ней. После
окончания уроков он оставался ночевать в классном помещении. Вскоре он
подружился со своим одноклассником Харисом Якуповым и стал жить в его
многодетной семье. Родители Хариса, узнав о мальчике-сироте, решили
взять его к себе домой, восьмым ребенком. Друзей объединяла страсть к
учебе – оба были отличниками, увлекались рисованием и мечтали стать
художниками.

После окончания семилетки оба поступили в знаменитое Казанское
художественное училище. Когда они учились на последнем, пятом курсе,
началась война с Финляндией. Многие студенты, в том числе Лотфулла и
Харис Якупов пришли в военкомат с просьбой отправить их на фронт. Там
их пути разошлись. В январе 1940 года Лотфуллу Фаттахова, 21-летнего
курсанта полковой школы младших командиров, отправили служить в
Белоруссию, на западную границу, в 86-ю стрелковую дивизию, которая
дислоцировалась севернее Бреста, в районе города Цехановец. В первые
дни войны фашисты обрушили на дивизию удар страшной силы. Советские
бойцы, оставшиеся в живых, отчаянно пытались выйти из окружения в
районе так называемого Белостокского котла в Слонимском районе
Гродненской области, через территорию которого прорывались из окружения
части из состава 3, 10 и 4 Армий Западного особого военного округа.

Вот что рассказывал он своему другу о первом дне войны: «Настроение
перед 22 июня — выходным днем, было превосходное. Еще никто не знал,
что он для нас будет “кровавым воскресеньем”. Вечером играли в
волейбол, кто-то письма домой писал. Смотрели фильм “Николай Щорс” и
заснули мертвым сном. И вдруг, как во сне, загремела артиллерия, взрывы
снарядов на территории расположения нашего полка. Гул самолетов, сердце
раздирающий свист бомб, их оглушительные взрывы… Весь гарнизон по
боевой тревоге поднялся и вступил в бой. Мы еще не знали, что началась
война. Стреляли с запада, думали, все это лишь провокация. Горели
казармы, дома комсостава. Среди бойцов началась паника. Мы и наши
командиры совсем не ожидали вражеского наступления. Ведь было подписано
соглашение между Германией и СССР. Со своими винтовками и несколькими
бойцами из нашей роты мы оказались в горящей ржи, дым и гарь душили.
Стреляли в сторону врага. Спустя два дня немцы нас обнаружили, дальше
горькие и кошмарные дни – мы в плену…». Во время бомбежек Лотфулла
был контужен и на долгие три месяца потерял слух и речь. Военнопленные
были доставлены в лагерь в городе Линген. Содержали наших бойцов в
нечеловеческих условиях. Большинство солдат были ранены. Тяжелый
физический труд и голод для многих становились невыносимыми.

Не раз Лотфулла с товарищами пытались бежать, но фашисты с собаками
догоняли их и возвращали обратно. Ему всегда «везло»: после каждого
побега его оставляли в живых, поскольку был высоким, жилистым и
здоровым, то есть пригодным для тяжелой работы на немецких фермах. Там
он был вынужден освоить немецкий язык. Однажды, когда военнопленных
повезли в товарных вагонах в очередной лагерь, Лотфулла со своим
другом, Андреем Кучеренко (он был из Ленинграда), решили бежать. Они
звали с собой других военнопленных, но они не согласились рискнуть.
Лотфулла и Андрей разобрали дощатый пол вагона и соскользнули на шпалы
между рельсами идущего поезда. Он прогрохотал над их распростертыми
телами. Друзья шли ночами по незнакомой местности, скрываясь от всех,
не зная, что их ждет впереди. Так они оказались на территории Франции,
в рядах французского Сопротивления и принимали участие в боях против
фашистов. После окончания войны Лотфулла Фаттахов прослужил год в
Будапеште, в Венгрии. Он был патрульным на мосту, на автомагистрали
«Будапешт — Вена». В венгерской газете тех дней была напечатана
небольшая статья с фотографией Лотфуллы Фаттахова стоящего с автоматом
в руках. Но и на войне художник никогда не расставался с карандашом. В
его блокноте есть рисунки, свидетельствующие о трагических событиях
военного времени. Он делал наброски, писал портреты солдат. Одним из
них является прекрасный портрет однополчанина — молодого советского
солдата Ивана Калитина, написанный маслом на немецком холсте в 1946
году, еще до мобилизации из армии. Некоторые из военных рисунков вошли
в книги и буклеты, посвященные его творчеству.

В 1946 году Фаттахов был демобилизован и через семь тяжелых военных лет
возвратился в Казань, к другу Харису, который считал его погибшим. К
радости Лотфуллы оказалось, что Харис тоже остался жив и уже вернулся с
фронта, где участвовал в жесточайшей битве XX века — на Курской дуге.
Родители Хариса приняли Лотфуллу как родного, и пригласили к себе жить.
Друзья продолжили учебу в художественном училище, защитили дипломы и
стали профессиональными художниками. Работали они в той же маленькой
комнате, где и жили. Кроме них там обитали еще восемь членов этой
радушной и доброй семьи.

Его первые послевоенные картины («9 мая в деревне», «Песня о Родине»),
были связаны с родной деревней. Л.А.Фаттахов всю жизнь сохранял
любовь и верность к родной сергачской земле. Он ездил на этюды в родные
места, встречался с братьями. Они тоже воевали. Старший брат вернулся
инвалидом, без руки, а младший — лучший скрипач деревни, погиб и
похоронен в Чехословакии. Таким образом, в семье Фаттаховых в жертву
двум войнам — гражданской и Великой Отечественной, были принесены две
жизни — отца и его младшего сына, а трое выживших сыновей вернулись
искалеченными физически и душевно. Война еще долго напоминала о себе.
Художник не любил рассказывать о войне и не смотрел военные фильмы.
Лишь один раз он не ушел, а сел с нами, детьми, перед телевизором,
когда показывали фильм о французских летчиках из летного полка
«Нормандия-Неман». Не прошли бесследно годы плена. В течение нескольких
лет после окончания войны официальные лица задавали ему один и тот же
вопрос: «Почему попал в плен, а не застрелился?» В ответ он отвечал,
что не надо ворошить прошлое, нужно все забыть и работать. В девизе
художника — «Ни дня без работы» — выражалось стремление наверстать
упущенное в течение семи военных лет.

Работоспособность Л.Фаттахова как художника была необычайной. Мы,
его дети, видели отца работающим над картиной с самого раннего утра и
до позднего вечера. Мы ложились спать, а он все еще стоял у мольберта и
работал. Его картины излучают добрую энергетику и душевное тепло
автора. Они прославляют Победу советских солдат, природу родного края,
мирный труд, родную деревню, простых сельских тружеников, народный
татарский праздник сабантуй. Несмотря на то, что творчество художника
развивалось и достигло расцвета на земле Татарстана, он любил ездить в
родную деревню Анда, писать там этюды и картины.

У Лотфуллы Фаттахова был веселый, легкий, жизнерадостный характер. Он
любил людей независимо от их социального положения и недостатков.
Наверное, поэтому у него было много друзей и знакомых. Его самым
преданным другом на всю жизнь оставался друг детства, и поныне
здравствующий художник Харис Абдрахманович Якупов (участник битвы на
Курской дуге, член-корреспондент Российской Академии художеств). Его
личность имела большое значение в жизни и творчестве Фаттахова. Кроме
того, он стал ему близким родственником, поскольку, через несколько лет
после войны, Лотфулла женился на его сестренке Суфии, — моей матери, с
которой они прожили 33 года и вырастили троих детей: дочь и двоих
сыновей, один из которых тоже стал художником.

Лотфулла Фаттахов ушел из жизни неожиданно, на 63 году жизни, в
расцвете творческих замыслов. Ушел легко, почти не болея, 17 июня 1981
года, так и не успев дописать большую картину «Весенние краски», на
которой был изображен старик-татарин с внучкой, собирающиеся красить
наличники новой, свежесрубленной избы.

---