Язвительный и резкий по отношению к великовозрастным тупицам, Габдулла Тукай (1886-1913) когда учился в медресе «Мутыгия» в Уральске, брал под свою защиту тех, кто в этом нуждался, особенно младших шакирдов. Правда, он их не баловал, когда надо, и поругивал, был мастером на всякие прозвища. Но мальчишки – народ чуткий, они так и льнули к Габдулле.
Примерно к шестнадцати годам определились основные черты характера Тукая, которые в полную меру проявились позднее в Казани. Он был как бы клубком противоречий: весел и подавлен, разговорчив и молчалив, балагур и угрюм, смел и пуглив, добр и язвителен, мудр, как много повидавший старик, и наивен, как ребенок…
В 1905 г. его «революционность», помимо смелых слов, проявилась прежде всего в поступках и в одежде. Вот он, отбросив насовсем каляпуш и шапку, разгуливает по улицам в кепке. В руке трость с изогнутой ручкой, брюки навыпуск, хотя на ногах по-прежнему ичиги с кожаными калошами. Заметив идущего навстречу какого-нибудь благочестивого татарина, он вытаскивает из кармана папиросу и, демонстративно чиркнув спичкой, закуривает. Друг-приятель пытается его остеречь, но Габдулла лишь роняет сквозь зубы: «Пусть лавочник лопнет от злости!»
Иногда он выходил на улицу даже в русском картузе, в длинной холщевой рубахе и в лаптях. Это уже скорее подражание Л.Толстому, некоторые произведения которого Габдулла успел прочитать. О личности великого писателя он много слышал и, несомненно, был знаком с репродукцией картины, где Л.Толстой изображен в крестьянской одежде, за сохой.
(И.Нуруллин)
Работая позднее в типографии, Тукай часто играл в бильярд; в магазине Епифанова покупал он крендели-сушки, курил папиросы «Дюшес», но никто не видел, чтобы он пил спиртные напитки.
(Р.И.Нафигов)
(Источник: Абузяров Р.А., Туаева З.И. Уральск в судьбе Габдуллы Тукая. – Уральск: Редакционно–издательский отдел ЗКГУ, 2002. – 128 с.)