Габдуллы Тукая были Коран и револьвер.
Два ангела явились нынче мне —
Коран и револьвер
соседствуют согласно.
Так, точно успокоились на дне
души их крылья. Но огонь не гаснет.
Мысль постоянно сторожит
и у виска дрожит.
Руке ли дотянуться до курка…
Вот — запах выстрела
и — оглушенье.
Короткий вздох —
и кончены лишенья.
Прервется ль жизни вечная река!
Колеблются надежда и сомненье.
Приманивает черных дней конец.
Ужалась гадина в столе,
ужалась тенью,
безжалостен ее свинец.
Да, годы тяжелы, придушены.
Смятенье укроти, Коран!
И примири. Храм не разрушен.
На древе жизни старая кора.
О, сколько раз спускал курок
всесильный Бог!
А тут два ангела пригнули плечи:
Мне сдаться?
Жуть перетерпеть?
Молитва ли покорного излечит?
Даст отдых смерть?
Что ангелы? Я им не покорился!
В уединении моем
удерживает нить
спокойной мысли.
Покуда мы листаем день за днем.
(Источник: Аюп Х.Г. Летнее течение: стихи, поэмы. – Казань: Татар. кн. изд–во, 2008. – 191 с.)